Лисьи Чары - Страница 3

- Ты не знаешь мою дочь… - вздохнул Герн. – Она вытрясет из меня признание, а потом еще побежит жаловаться королю.

Пан презрительно фыркнула. Это когда это она жаловалась Злотану? Да никогда в жизни! Она даже доносов не писала, а это было главным при дворе излюбленным видом спорта, хотя король подобных бумаг никогда не читал, справедливо полагая, что они только испортят его хрупкое здоровье окончательно.

За дверью зашевелились, и шутовка быстро взбежала по лестнице на третий этаж в свои комнаты, тем более что перед ужином стоило переодеться. Во дворце, будучи на службе, она носила пышное платье, шитое из кусков разноцветного шелка, неизменный колпак с ослиными ушами и бубенчиками, служащий одновременно знаком гильдии, и погремушку. Этот полезный предмет, помимо того, что оглушительно звенел, мог служить отличной дубинкой. Дома же предпочитала удобную и простую одежду, чаще весьма экстравагантного покроя, но если намечались гости, приходилось вытаскивать со дна сундука строгие материны платья, стряхивать пыль и разбираться в мудреных застежках. К ужину Пан спустилась вполне приличной девушкой, можно даже сказать – симпатичной. Но как всегда испугала отца и немного озадачила его гостя – приятного мужчину лет сорока, настолько ярко выраженного черного, что просто смешно. Были они все смуглые темноволосые красавцы, как на подбор, даже те, кого мама родила румяными блондинами. Серьезная проблема стереотипов.

- Здравствуйте, - Пан изобразила элегантный реверанс. – Простите, я присоединюсь к вам за ужином?

Герн Факельщик слегка удивился поведению своей дочери – обычно она влетала в столовую без приветствий, хватала первое попавшееся блюдо и тащила его, как птичка в клювике, в свой кабинет и там, обложенная со всех сторон книжками, ела, обильно засыпая крошками дорогие ковры. Черный гость внимательно изучил девушку и, очевидно, был слегка удивлен. В своем сером домашнем платье, предназначенном для приема гостей, она не слишком-то походила на королевскую, да и вообще чью-либо, шутовку.

- Эм… - Герн откашлялся. – Это Панференце, моя дочь. Детка, это Рискл Файлип, мой друг еще по университету.

При произнесении имени Пан Рискл заметно вздрогнул.

- Можете звать меня просто Пан, - сжалилась шутовка, протягивая руку. – Нам тут не нужен каждый раз огненный ад.

Ладони у Рискла были сухие, горячие и уверенно-крепкие. Улыбнувшись ему и сев за стол, Пан придвинула к себе тарелку и даже взяла нож с вилкой разнообразия ради.

- Мне дали отпуск, отец, - заметила она между отбивной и салатом. – Хочу съездить куда-нибудь на озера, или на побережье. Поваляюсь на песочке, попью коктейли, побуду хоть пару недель разумным человеком.

Герн вымученно улыбнулся. Он крайне редко относил свое единственное и весьма неудачное чадо к разумным людям, а после смерти жены практически во всеуслышание заявил, что дочь его совершенно ненормальная. Зато, нежно любимая.

- Конечно, детка, поезжай, - промямлил маг. - Мне все равно придется отправиться в небольшую командировку. У Костверской гильдии какие-то проблемы с огненной молодежью, придется улаживать.

Подобная ложь вызвала у Пан приступ с трудом сдерживаемого хохота. Вообще, для шутовки она бывала порой чересчур уж смешлива. Как удачно! Костверк находился на юго-востоке, стоило случайно взять чуть восточнее, и окажешься в Листерпиге, прямо рядом с Кричащими Ключами. Умно. Едва ли это затея отца, подумалось Пан. Этот Рискл был отнюдь не глуп.

- Удачи тебе, папуля. Надеюсь, детишки не слишком тебя утомят, - Пан изобразила самую радушную улыбку из всех возможных. Все прочие имеющиеся в запасе наводили либо тоску, либо ужас. - Прошу меня простить, я пойду собирать вещи. Хочу поскорее отправиться на заслуженный отдых.

Убегая из столовой – пускай уж секретничают – она прихватила блюдо с булочками. Надо же морально подготовиться к встрече с Леутой.

* * *

Дежурство у королевского хранилища несли, как и положено, семеро гвардейцев во главе с инквизитором. Предводительствовал тип по имени Сесс, довольно странная личность, от которой мурашки бегали по коже. Он был, пожалуй, даже бледнее короля, белобрысый – с почти, что молочно-белыми волосами – и угрюмый, как камни Устешиговского аббатства. Он презабавно кланялся, так элегантно и отстраненно, что невольно хотелось усесться в реверанс и публично умереть от собственного ничтожества. Девицы за бравым инквизитором ходили табунами, что его впрочем, мало волновало и, Пан видела это собственными глазами, Сесс однажды умудрился призвать к порядку раскричавшегося архиепископа, просто укоризненно на него посмотрев. В принципе, он чем-то нравился Пан, к тому же, всегда было приятно знать, что Злотана охраняют надежные люди.

Сесс поклонился и пропустил королевскую шутовку, даже не требуя бумаги, а вот гвардейцы скрестили перед дверью свои ржавые алебарды.

- Ваше разрешение, мисс.

Осталось только возводить очи горе.

- Доброго утречка. Вот мои документы, еще вопросы будут?

Королевское разрешение на получение чаров произвело впечатление даже на невозмутимого инквизитора. Главное было, чтобы леди Леута так же впечатлилась бумагой; обычно на нее не мог повлиять даже прямой королевский указ.

Леута была дамой премерзкого характера, и вечно недовольной миром в целом. В принципе, ее можно было понять – на хрупкие женские плечи легла огромная ответственность. Но в итоге мизантропия Леуты доводила всех, имеющих хоть какое-то отношение к чарам, магии либо королю, и по дворцу ходили только на четверть шутейные разговоры, что стоило бы утопить ее в канаве или прикопать в королевском саду.